Лестница над восьмисотметровой пропастью
Не доезжая до Голубых озёр, вправо уходит незаметная дорога, по которой можно подняться на плато, носящее название Жалпак, что в переводе означает «плоское место». На картах оно обозначено как Зылпрак – трансформированный вариант слова «Залпак».
До плато восемь километров, которые под силу далеко не всякому транспорту. А потом ещё надо идти с километр или чуть больше по отвесному склону. Мы попытались подняться на джипах, но угол был таким большим, что машины стали заваливаться набок и чудом не ушли вниз. Решили не рисковать и двинулись пешком.
Мы – это Мурадин Туменов, бывший глава Черекского района, настоящий патриот своей малой родины, его друг Азрет Мирзоев и присоединившиеся к нам Владимир с супругой Марией и водителем Муратом.
Жалпак – место необычное: здесь были сенокосные угодья жителей Верхней Балкарии. Представьте, где Голубые озёра, а где Верхняя Балкария – и вы поймёте, что дорога поверху, по скалам, значительно сокращала путь, коль именно здесь селяне заготавливали скоту пропитание на зиму. Впрочем, нынешняя дорога и та, которая была раньше, на многих участках не совпадали. Прежняя шла понизу, была колёсной и очень, выразимся так, долгоиграющей: до Нальчика жители селения добирались только на третьи сутки.
Плато лежит на высоте 1910 метров над уровнем моря. Дорога, проходящая по Черекскому ущелью, примерно на 800-900 метров ниже. Узкие тропки идут от одного горного карниза к другому, зигзагообразно стыкуются под острым углом. Надо всё время прижиматься к скале, не смотреть вниз, потому что там, внизу, пропасть. И глубина её растёт с каждым поворотом с одной тропки на другую: двести, триста, пятьсот, семьсот метров!
А потом тропка обрывается. Просто обрывается, потому что она не стыкуется с очередным карнизом. Он лежит выше примерно на десять метров. Как поступить в такой ситуации? Балкарцы придумали: они проложили прямо по скале деревянную лестницу. Только поднявшись по ней – над восьмисотметровой пропастью! – можно попасть на следующий карниз. А с него через узкую – в некоторых местах не больше тридцати сантиметров – природную трещину в скале выбраться на само плато. И эти смертельные трюки, где буквально каждый шаг грозил непоправимыми последствиями, ежедневно проделывали десятки людей, в том числе женщины с младенцами. И это не выдумка, так и было. Ибо ежедневные подъёмы на скалы были необходимы: они диктовались суровыми реалиями обитания в горах, борьбой за выживание.
Лестница над пропастью сохранилась. И мы до неё добрались, для чего спустились по трещине с плато вниз. Трещина настолько узкая, что приходится двигаться боком, а на ряде участков буквально протискиваться между скалами всё время держась за каменные выступы, так как угол спуска приближается к 50 градусам. Ну, уж если быть точнее, он составляет 47 градусов. Причём никаких ступенек в трещине нет, а в одном месте надо даже спрыгивать, так как до следующего выступа где-то около метра.
Площадка же, на которую попадаешь, совсем крошечная – метров шесть-семь, не больше. А дальше пропасть. Но именно к площадке проложена по скале с находящегося ниже карниза деревянная лестница.
Что она из себя представляет? Рассказываю со слов пастухов, так как лестницу сверху невозможно сфотографировать. Она спускается отвесно вниз, и для того чтобы захватить её в объектив, надо вытянуть над пропастью не только голову, но и часть туловища. Перспектива, прямо скажу, не из приятных. Но с другого места этот объект незаметен.
Так вот, лестница состоит из идущих друг за другом четырёх стволов деревьев, к которым прикручены поперечные деревяшки. Всё это каким-то непостижимым образом (через щели, выбоины) соединено со скалой. Как люди поднимались по столь хлипкому и ненадёжному сооружению, непонятно. Но ведь поднимались и спускались; более того, повторюсь, это проделывали и женщины с младенцами.
Пастухи, которые сейчас держат скот на плато, отговорили меня даже приближаться к лестнице, а не то что спускаться по ней. Это действительно сегодня смертельно опасно, ведь лестнице более ста лет, и что стало за это время с деревом под действием снегов и дождей, можно себе представить.
Одним словом, возвращаться мы решили прежним путём. Перед нами лежало во всей своей изумительной красе Черекское ущелье. Впереди – Верхняя Балкария, позади – Бабугент, Кашхатау, виден даже Аушигер. Внизу лента шоссе с движущимися машинами, столь малыми при взгляде сверху, что один только ноготь закрывал перед глазами всю машину целиком.
Перспектива, которая открывается с плато Жалпак, особенно в солнечный день, действительно потрясает. Кажется, что ты вознёсся над этим миром, что он – чистый, светлый, пронзительно ясный – весь перед твоими глазами. Ощущение поразительного слияния с природой, неизъяснимая радость переполняют тебя. Сердце начинает учащённо биться, и кажется, что не только душа, но и ты сам, бренный и земной, паришь вместе с орлами над землёй, устремляясь всё выше и выше в бездонную небесную синь…
