Террористы «новой генерации» проигрывают войну России

После петербургского теракта в метро страна как будто замерла в тяжком ожидании: предчувствовалось, что это лишь начало серии террористических атак, что одним взрывом дело не ограничится, пишет «Журналистская правда».

Так оно и оказалось. Затем последовали три новости из разных концов страны: Ростова-на-Дону, Астрахани и опять-таки Санкт-Петербурга. А потом, после уничтожения террористов под Владимиром, пришли трагические вести из Хабаровска, где малолетний нацист сначала похитил оружие в стрелковом клубе, а потом напал на приёмную ФСБ.

И все эти случаи говорят нам: есть в «новом терроризме» нечто, что позволяет качественно отличить его от атак прошлых лет, и при этом не делить террористов по идеологическому признаку.

Не знаю, согласитесь вы со мной или нет, но я выскажу своё мнение: почерк террористов стал гораздо более дилетантским, по сравнению с тем, что мы видели еще пару лет назад. Чувствуется, что замышляло и реализовывало их уже не то поколение, что воспитывалось на примерах и опыте Буденновска и «Норд-Оста».

Нет смысла сильно углубляться в «историю терроризма в современной России» — полагаю, что самые кровавые её страницы и так всем памятны. Невозможно, однако, не признать того грустного факта, что бандитам тех лет были свойственны и профессионализм, и дерзость, и размах. Захватить целый город — это, знаете, не баран чихнул. 

То же самое — театральный центр на Дубровке. И бесланская школа — тоже пример масштабной террористического спецоперации. Десятки людей, масса мотивированных смертников, тщательный выбор цели, достаточно опытная подготовка и реализация — нельзя всего этого не признать. Потом, конечно, вся эта мразота была ликвидирована, но факта «масштабного мышления» у неё это не отрицает.

Да что там Буденновск — еще два с половиной года назад, в декабре 2014 года, нападение остатков боевиков «Кавказского эмирата» на Грозный было хоть и самоубийственной, но тоже масштабной акцией. Да, их быстро покрошили — быстро, но отнюдь не легко. По официальным данным, соотношение потерь: 11 «двухсотых» у них и 14 (36 — «300») у нас.

Это был самый настоящий жестокий бой с применением всего спектра имеющегося вооружения: бронетехники, гранатомётов, крупнокалиберной стрелковки.

И сравните это с недавним нападением на воинскую часть в станице Наурская. Да, там тоже были жертвы среди военных — но общий стиль был явно иным: все нападавшие были вскоре уничтожены, а целью атаки был не теракт как таковой, а завладение оружием.

И ночная стрельба в Астрахани по посту Росгвардии была также не продуманным и подготовленным терактом, а вынужденной импровизацией бандитов: они стреляли в тех, до кого могли «дотянуться». Вне всяких споров, это тоже терроризм, но если терроризм «Норд-оста» мог бы именоваться «стратегическим», то это — чисто «тактический», «полевой».

Явление более низкого порядка. И, кстати, существенно менее профессионально осуществлённое: все четверо астраханских бандитов убиты, среди бойцов Росгвардии погибших нет. Не «Грозный-2014», нет…

Про ростовский фонарик-бомбу я уж вообще молчу — «это какой-то позор».

Что будет дальше — петарды в бутылках взрывать начнут? Басаев из ада горько хохочет.

Со второй питерской бомбой-«огнетушителем», которую обезвредили на «Площади Восстания», тоже есть вопросы: была ли она дистанционно-управляемой (на фотографиях не видно проводов и традиционного мобильного телефона, используемого в качестве импровизированного радиовзрывателя) или второй террорист оставил её, просто испугавшись и раздумав совершать самоубийственный взрыв? А вот в 2010 году две террористки-смертницы, взорвавшиеся на станции «Лубянка» в Москве, таких колебаний не испытывали…

Я всё это к чему: мельчает террорист. Если раньше почерком террористов была продуманная спецоперация, то сейчас — банальный (и не особенно успешный) бандитизм и столь же дилетантские попытки подрывов (напомню, что 6 апреля в Питере была обезврежена еще одна бомба в одном из жилых домов).

Объяснение очень просто: сменилась генерация террористов. Те «зубры» с многолетним опытом чеченских войн и кавказского бандподполья, которые еще несколько лет назад планировали и осуществляли громкие атаки, «утилизированы»… где? Правильно, в Сирии.

Это — возвращаясь в очередной раз к вопросу об эффективности борьбы с терроризмом «на дальних рубежах». Как оказывается, это чертовски эффективно: уничтожать там специалистов-подрывников, снайперов, диверсантов, чтобы они гибли там, а не лили кровь тут.

На место этих опытных убийц приходит «молодняк», с куда более низкими профессиональными, умственными и волевыми качествами.

И это, безусловно, хорошая новость. Это наглядно доказывает, что «кадровый костяк терроризма» в общем и целом уничтожен за последние пару лет, и вряд ли он восстановится.

А новость плохая, конечно, в том, что даже дилетанты, одурманенные своей исламистской идеологией, могут пролить немало крови. Да, они менее умелы и опытны, но дерзости и отчаяния им не занимать. А это значит, что борьба продолжается и будет продолжаться до последнего террориста — и в Сирии, и в России.

Теракт в Хабаровске полностью укладывается в эту схему: малолетний фанатик (то ли нацист, то ли всё-таки исламист по разным версиям) был настолько упорот, что в одиночку пошел стрелять из пистолета в здание, полное ФСБшников, но при этом настолько неумел, что сам себя ранил рикошетом. Что может быть более выразительнее?