Проблемы с управлением, вооружением, разведкой
В Армении не утихают массовые выступления против премьер-министра Никола Пашиняна, фактически принявшего азербайджанские условия прекращения войны в Карабахе. РБК разбирался в причинах поражения НКР и Еревана
Фото: Станислав Красильников / ТАСС
Война в Нагорном Карабахе, начавшаяся рано утром 27 сентября, закончилась через 44 дня фактическим поражением Армении. Глубокой ночью 10 ноября премьер-министр страны Никол Пашинян поставил подпись под соглашением, по которому армянская сторона передает Азербайджану занятые ею почти тридцать лет назад территории семи районов, прилегавших к Нагорно-Карабахской автономной области, а также городов Шуши, Гадрута и ряда других сел.
Что случилось под Шуши
Самые напряженные дискуссии в Армении и ее зарубежной диаспоре идут вокруг сдачи Шуши. Город находится на трассе, соединяющей Армению и Нагорный Карабах. Если ехать по ней — хорошо видно, какие ожесточенные в этом районе шли бои. Вдоль обочины десятки рваных и обгоревших бушлатов и ботинок — все это вещи, снятые с трупов. На склонах — россыпи гильз, следы наспех выкопанных позиций минометных расчетов. Из проезжей части торчат хвостовики реактивных снарядов, повсюду воронки и обугленные деревья. Такая же картина наблюдается на протяжении нескольких километров и в направлении Лачина — уже после Шуши. Очевидно, что азербайджанская армия здесь проводила масштабное наступление и встречала отпор по всей линии.
Именно после падения стратегически важного города Шуши в Ереване решили, что больше не в силах продолжать войну. Споры вокруг сдачи Шуши еще более обострились, после того как президент России Владимир Путин сообщил, что 19–20 октября Пашиняну предлагалось передать часть территории, но при этом сохранить Шуши. Условием стало возвращение в город азербайджанских беженцев, покинувших город в первую войну.
Ереван на это не согласился, потому что до 1992 года азербайджанцы составляли до 90% населения Шуши и потому что не было понятно, как обеспечить безопасность проживающих там армян, пояснил РБК собеседник в армянском МИДе. Кроме того, утверждает он, по соглашению, если бы оно было заключено тогда, азербайджанские беженцы должны были вернуться и в другие армянские районы Карабаха, и здесь также ребром вставал вопрос безопасности.
www.adv.rbc.ru
В субботу, 21 ноября, на военном кладбище Степанакерта хоронили погибшего при обороне Шуши 45-летнего капитана Армена Аветисяна по прозвищу Длинный. Как рассказал на похоронах его знакомый, воевавший добровольцем Арсен, Аветисяна убили между 8 и 10 ноября. «Он был командир, настоящий карабахский пацан, наш братуха», — говорит Арсен, уже несколько лет живущий в России. В Карабах он приехал, когда началась война.
В просторной, но скромно обставленной квартире друзья-ополченцы поминают Аветисяна. Квартира принадлежит Сурену, он прошел всю войну от Джебраила и Гадрута до Шуши. 7 ноября его отделение получило приказ отойти из села Карин так, лежащего у подножия скалы, на которой стоит Шуши, в сам город. 9 ноября им приказали покинуть и его — на тот момент азербайджанские войска уже были в городе.
Читайте на РБК Pro
Тревожный звоночек: почему Nokia не вписалась в эру смартфонов
Лекции профессоров MBA (2 декабря): как руководить бизнесом удаленно
Шесть главных бизнес-книг 2020 года от McKinsey
Плюсы «бедной столицы»: как Берлин стал новой Кремниевой долиной
Азербайджанская армия шла на Шуши от села Аветараноц. После атакующая группировка разделилась: часть заходила по дороге от Карин така, другая — с востока через ущелье. «Там можно подняться», — показывает Сурен на карте. Когда его отделение получило приказ отступать, он находился в пригороде, где шли бои. Сурен — разведчик и диверсант, у них с экипировкой, включая приборы ночного зрения, проблем не было, уверяет он. Другое дело — простые солдаты на позициях. На Мартакертском направлении ночью опускается абсолютная темнота. На подходах к окопам с блиндажами, укрытыми простым деревом, рассыпали все, что звонко хрустит, в самих окопах — связки пустых консервных банок. Это была вся система предупреждения. «Это при том что у них круглосуточно по несколько дронов летали — они нас постоянно видели как на ладони», — рассказывает ополченец Вадим.
У Азербайджана было недостаточно сил, чтобы долго удерживать Шуши, считает армянский военный эксперт Карен Вртанесян. «Если бы было нормальное планирование и руководство операции, то в принципе [удержать или отбить Шуши можно было]». Из-за рельефа снабжение азербайджанских войск на Шушинском направлении — сложная задача. Оно должно было проходить через село Аветараноц, а дальше через горы. Даже спустя почти три недели после окончания войны Азербайджан для снабжения города пользуется отрезком дороги Лачин — Шуши, подконтрольной армянам. На этом участке дороги даже встречаются машины как с армянскими, так и с азербайджанскими номерами. «Совершенно непонятно, почему эта дорога (Аветараноц — Шуши. — РБК), которая могла быть перекрыта небольшими силами, так и не была отрезана, — говорит Вртанесян. — Почему туда не было переброшено достаточно сил?»
«Шуши нельзя взять, его можно только сдать», — уверен Арсен. Помолчав, он добавляет, будто оправдываясь: «Мы не плохие воины. Нас просто сдали».
С чем стороны подошли к конфликту
Согласно открытым данным, армии Армении и Нагорного Карабаха перед началом конфликта отставали от Азербайджана по количеству тяжелой наземной техники, танкам, артиллерии и живой силе. Однако это отставание нельзя назвать критическим, учитывая, что они должны были действовать в обороне.
По данным справочника Международного института стратегических исследований (IISS) Military Balance за 2019 год, численность армии обороны НКР насчитывала 18–20 тыс. человек. Она располагала примерно 200–300 танками Т-72 и примерно таким же количеством артиллерии. Активную поддержку НКР всегда оказывала армия Армении, поэтому непонятно, сколько из этой техники было армянской. Армия Армении в 2019 году насчитывала 44 800 человек, включая призывников, и имела мобилизационный резерв около 220 тыс. человек. У страны было не менее 109 танков. Большинство из них — Т-72, остальные более древние. Был также один Т-90, выигранный в Алабино в соревнованиях по танковому биатлону в 2014 году.
Численность азербайджанской армии — 66 950 человек (сухопутные войска, ВВС, флот), мобилизационный резерв — около 300 тыс. человек. У Баку были минимум 439 танков, из них минимум 100 Т-90, но большинство (244 единицы) — Т-72.
Артиллерия Армении насчитывала не менее 232 единиц техники, включая 38 САУ (122-миллиметровые «Гвоздики» и 152-миллиметровые «Акации»), 131 гаубицу (основа — пушки Д-20 и Д-30, а также «Гиацинт-Б») и 63 установки РСЗО, в том числе 47 «Градов» и не менее шести «Смерчей», а также несколько китайских WM-80.
У Баку, по данным Military Balance, было не менее 598 единиц артиллерийской техники, включая 96 САУ (основу также составляют «Гвоздики» и «Акации», но были и чешские M-77 Dana, а также израильские ATMOS 2000), 207 гаубиц (в основном, как и у Армении, это пушки Д-20 и Д-30, а также «Гиацинт-Б») и РСЗО, включая более 60 «Градов», не менее 18 «Солнцепеков» и 30 «Смерчей». Также на вооружении были несколько белорусских «Рысей», «Полонезов» и как минимум 21 «Касырга». Были также и чешские RM-70 «Вампир» и хорватские РАК-12.
Кроме того, на вооружении у Армении стояли минимум 16 ракетных комплексов: восемь «Эльбрусов», четыре «Точки» и четыре «Искандера». Армения — единственная, кроме России, страна, у которой есть «Искандеры». На вооружении Азербайджана — ракетные комплексы «Точка» и израильские оперативно-тактические ракеты LORA.
В 2019 году, уже после прихода к власти Никола Пашиняна, Армения купила у России четыре истребителя 4+ поколения Су-30М. До этого у страны уже были минимум 15 штурмовиков Су-25 в разных модификациях, из вертолетов — не меньше семи ударных Ми-24 и десять многофункциональных Ми-8 и другие. У Армении также были разведывательные беспилотники собственного производства «Крунк». Азербайджан располагал не менее 37 истребителями и штурмовиками: 16 Миг-29 различных модификаций, а также 19 Су-25 и несколько тактических бомбардировщиков Су-24. 26 ударных вертолетов Ми-24 и более 20 многофункциональных Ми-8. Кроме того, у страны в 2019 году было не менее 16 разведывательных беспилотников израильского производства — «Хероны», «Аэростары» и «Гермесы». Летом 2020 года появилась информация о планах Азербайджана купить «десятки» турецких ударных БПЛА Bayraktar TB2. Последние в итоге активно применялись в конфликте 2020 года.
Из ПВО у Армении были несколько расчетов С-300. Из других средств на вооружении стояли старые ЗРК меньшего радиуса действия «Круг», С-75 «Двина», «Бук», «Куб», С-125 «Печора», «Оса» и другие. Кроме того, у армии на вооружении стояли ПЗРК «Игла» и «Верба». Также собственные силы ПВО были у Нагорного Карабаха — практически те же виды. Однако, отмечают эксперты, часть этой техники может быть армянской.
Как стороны распорядились своими потенциалами
Данные справочников, подобных Military Balance, отражают только одну из составляющих военного потенциала сторон, тогда как важнейшим элементом современной войны являются средства разведки, говорит завсектором Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Василий Кашин. И здесь было главное преимущество Азербайджана, уверен эксперт: «У вас может быть паритет по количеству единиц артиллерии, по тяжелой наземной технике, танкам, но потенциал определяется не количеством стволов, а эффективностью разведки». Кроме того, добавляет он, данные не отражают оснащенность страны современными боеприпасами: «У вас одинаковые РСЗО или пушки времен холодной войны, но одна сторона имеет современные типы корректируемых боеприпасов, а другая — нет».
Роль ударных беспилотников вроде Bayraktar TB2 в этой войне сильно преувеличивается, уверен Кашин, потому что основным средством нанесения потерь была артиллерия, которой помогала наводиться разведка. Армения в сфере информационных технологий является лидером региона, и она по идее должна была иметь эффективную техническую и киберразведку, говорит он. «Азербайджанцы этого, видимо, боялись и проделали огромную работу с соцсетями (на все время конфликта они были заблокированы. — РБК) и по соблюдению дисциплины. Но армяне явно очень слабо представляли себе расположение азербайджанских военных объектов. Это видно, потому что даже те средства тяжелых РСЗО, которые у них были, применялись не на полную дальность», — поясняет свою точку зрения эксперт.
Армения малоэффективно действовала в сфере противовоздушной обороны. «Вся оборона была представлена какими-то отдельными очагами и к тому же устаревшими типами техники вроде «Осы», — поясняет Кашин. — Еще со времен вьетнамской войны залогом выживания систем ПВО стали постоянные маневры, быстрый уход с позиций сразу после стрельбы. Но, видимо, проблема была и с управлением теми скудными силами, которыми обладали армяне. Они в целом, как мне представляется, не вникали особо в опыт вооруженных конфликтов последних десятилетий».
Бои в Карабахе: Степанакерт под огнем и удар по Гяндже. Фоторепортаж
Фотогалерея
Баку проводил гораздо более осмысленную закупочную политику в сфере вооружений, продолжает Кашин. «У армян был хороший потенциал в сфере создания собственных беспилотников и систем РЭБ. Но вместо этого тратились деньги на бессмысленные вещи — например, на покупку Су-30М, которые даже не использовались в этом конфликте, и покупку у Иордании нескольких десятков ЗРК «Оса», — говорит он.
«В итоге Азербайджан, чей бюджет был в 3–5 раз больше армянского на протяжении последних нескольких лет ($1,79 млрд против $528,7 млн в 2019 году. — РБК), целенаправленно и непрерывно готовился к этой войне, привлекая страны-поставщики — Россию, Израиль, Турцию — и тщательно изучая опыт последних конфликтов. То, что у армян не было денег, — это еще полбеды. Тщательное стратегическое планирование компенсировало бы неравенство, но у них не было и этого», — резюмирует Кашин.
В чем заключались системные проблемы
19 ноября начальник Военной контрольной службы Минобороны Армении Мовсес Акопян дал пресс-конференцию, где сделал несколько сенсационных заявлений, самое важное из них — о том, что во время войны в стране не была проведена полноценная мобилизация, хотя военное положение в Армении объявили в первый же день конфликта. «Глава государства остановил пополнение. Премьер-министр страны издает приказ остановить пополнение и вместо этого отправить добровольцев на передовую на третий день войны», — сообщил генерал-полковник и добавил, что многие из добровольцев погибли, а около 1,5 тыс. в панике бежали. Их изолировали в Карабахе, «чтобы они не вернулись и не вызвали панику в Армении». В итоге к 30 сентября Карабах выполнил план пополнения на 78%, а Армения — на 52%. Хотя, по словам Акопяна, этот план должен был быть выполнен «в течение 40 часов», и отсюда, по его словам, и пошли дальнейшие проблемы.
Главная ошибка армянской стороны, и она была допущена на самом высшем уровне, — первоначальный настрой на короткую войну, считает Карен Вртанесян. «Те действия и те мессенджи, которые посылало государство, — все свидетельствовало об этом. Так и не была проведена нормальная мобилизация. Никто до сих пор так и не опроверг то, что сказал Мовсес Акопян, — говорит Вртанесян. — Даже отступление на новые рубежи, которое могло проводиться эффективно и с сохранением живой силы и техники, не было проведено, потому что в первые дни войны было ощущение, что это ненадолго».
Вторая причина поражения — полная неготовность госаппарата к военной ситуации, продолжает эксперт. «В 2015 году были проведены очень серьезные, масштабные учения, во время которых был задействован весь госаппарат, даже отыгрывался сценарий эвакуации Национальной картинной галереи», — напоминает он. Но после того как в 2018 году Армения перешла к парламентской форме правления, механизмы мобилизации государства в полной мере отработаны не были, считает он. «Тому, кто внимательно наблюдал, было понятно, что в системе госуправления Армении есть серьезнейшие проблемы и новые власти с ними не справляются», — говорит Вртанесян.
Другая проблема — «кадровая чехарда» и некомпетентное военное командование. После революции 2018 года и к моменту возобновления конфликта в Армении сменились четыре главы СНБ, три начальника генштаба, в Карабахе — три командующих армией обороны. Уже после начала войны к управлению войском не были допущены «старые» и опытные командующие — участники первой карабахской войны. «Все это просто не может не отразиться на боеспособности армии», — резюмирует Вртанесян.
То, что до командования не были допущены «старые» генералы, РБК подтвердил генерал-майор в отставке, ветеран первой войны Виталий Баласанян. «Они не пустили меня и других опытных командиров», — говорит он. «Воевать мы могли. И даже в контратаки ходить, но только один на один с Азербайджаном. Еще 29-го [сентября] мы им говорили, что нужно политическое решение — мощь была несравнима», — добавляет он. Плохое командование, практически полное отсутствие современного оружия, ПВО и нормальных бетонных укреплений, предательство — перечисляет он другие причины, приведшие к поражению.
Автор
Александр Атасунцев
По материалам:
