Глобальный сдвиг: почему госфонды вкладываются в складскую недвижимость
Суверенные фонды благосостояния (SWF) переложили свои инвестиции из офисной и торговой недвижимости в складскую. Международные эксперты называют изменения «немыслимыми ранее», отмечая, что те могут иметь «сейсмические последствия»
Фото: AliaksaB/shutterstock
Эксперты зафиксировали глобальное изменение структуры портфеля инвестиций суверенных фондов благосостояния (SWF) в недвижимость. Пандемия COVID-19 заставила государственных инвесторов задуматься о «ранее немыслимом» — увеличении инвестиций в склады вместо офисов и торговых центров, отмечает агентство Reuters со ссылкой на исследование платформы Global SWF, которая аккумулирует данные по активности суверенных фондов.
Если в 2019 году почти половина (49%) от всех инвестиций SWF приходилось на объекты офисной недвижимости, то в 2019-м их доля сократилась до 36%. Падение произошло на фоне пандемии — за счет роста инвестиций в складскую и логистическую недвижимость (с 15% в 2019 году до 22% в 2020-м). «Подобные изменения в поведении [инвесторов] могут иметь сейсмические последствия для мирового рынка недвижимости, поскольку такие фонды являются одними из крупнейших инвесторов в недвижимость и имеют паи на общую сумму в сотни миллиардов долларов», — говорится в публикации.
Наряду с недвижимостью SWF инвестируют в реальные и финансовые активы, такие как акции, облигации, драгоценные металлы, или в альтернативные инвестиции. Крупнейшие портфели инвестиций в недвижимость находятся под управлением суверенных фондов Норвегии ($49 млрд), Дубая ($48,9 млрд) и Абу-Даби ($43,5 млрд). По данным Reuters, SWF проинвестировали в недвижимость $4,4 млрд за первые семь месяцев 2020 года. Это на 65% меньше, чем за тот же период 2019 года.
Перераспределение доли в пользу логистической недвижимости произошло из-за роста онлайн-торговли, а также из-за снижения стоимости офисной недвижимости как актива. Наибольшее падение стоимости своих активов испытали сингапурский фонд Temasek Holdings, а также суверенные фонды Абу-Даби (ADIA) и Катара (QIA). Совокупная стоимость активов этих фондов снизилась на $18,1 млрд, до $132,9 млрд, пишет Reuters.
«Существует реальная угроза [дальнейшего падения стоимости офисной недвижимости] в некоторых коммерческих деловых районах в больших городах», — цитирует Reuters лондонского эксперта-аналитика по недвижимости Иоланду Барнс.
Инвестиции в России
В России объем инвестиций в коммерческую недвижимость в первом полугодии 2020 года увеличился на 74%. Увеличение произошло в основном за счет первого квартала, говорится в исследовании Colliers International. Во втором квартале инвестиции в российскую коммерческую недвижимость на фоне пандемии упали до минимума за 12 лет (объем сделок составил $491 млн), говорится в свою очередь в отчете JLL.
В России большую часть транзакций (55%) в первом полугодии 2020 года составила доля инвестиций в сектор жилой недвижимости. Крупнейшей сделкой стало приобретение ГК «ПИК» участка на севере Москвы под строительство жилого комплекса. Инвесторы также сохранили интерес к сектору офисной недвижимости, однако его доля снизилась до 24% по сравнению с 35% по итогам аналогичного периода 2019 года. Здесь крупнейшей сделкой стали покупка структурой компании «Росатом» бывшего здания Минпромторга рядом с Кремлем, а также приобретение компанией АЛРОСА бизнес-центра на Севастопольском проспекте.
«Пандемия уже сегодня приводит к смене трендов»
Денис Соколов, партнер, руководитель департамента исследований и аналитики по Восточной Европе Cushman & Wakefield:
— В России ситуация значительно отличается от европейской. Страновые риски и угроза затяжной рецессии снижают привлекательность недвижимости в России для международных консервативных инвесторов.
Пандемия уже сегодня приводит к смене трендов в организации городской жизни. После десятков лет реконструкции и регенерации городских пространств снова растет интерес к жизни за городом. Распространение удаленной работы именно в сфере высокооплачиваемых рабочих мест формирует новую волну неравенства, когда обеспеченные слои сохраняют рабочие места, работая из дома, а малообеспеченные не только теряют работу, но и подвергаются дополнительному риску, так как вынуждены на работе контактировать с коллегами.
С другой стороны, уже появляется осознание того, что концепция удаленки может оказаться неустойчивой в долгосрочной перспективе.
Подробности на
